Согласно опросу, проведённому в июле 2012 года службой «Глас Рунета», среди пользователей русскоязычного интернета верующими являются 67 %. Согласно исследованию Левады-Центра на ноябрь 2012 года, процент верующих в России составляет 83%. По данным ФОМ на июнь 2013 года верующими себя считают 75% опрошенных. [4]
Приказ Министерства образования Российской Федерации № 1230 от 26 апреля 2000 г. «О закреплении направления 520200 Теология и специальности 020500 Теология за Учебно-методическим объединением университетов России» позволил создать в составе УМО для экспертизы теологических образовательных программ Учебно-методический совет по теологии под председательством декана исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова С.П. Карпова.
В конце февраля 2008 года принят Закон, предусматривающий аттестацию и государственную аккредитацию духовных образовательных учреждений, реализующих образовательную программу на базе государственного образовательного стандарта по направлению «Теология».
Переход к классическому богословскому образованию вызвал всплеск интереса со стороны отечественной высшей школы. Уже к сентябрю 2009 г. лицензию на подготовку теологов будут иметь свыше 42 вузов, из них 27 – государственные университеты. Еще 10 вузов получили консультацию Совета по теологии УМО и разрабатывают пакет документов для последующего лицензирования.[11, c.96] В школе с 1 сентября 2012 года введен обязательный курс «Основы религиозных культур и светской этики».
Это все отражает определенную тенденцию развития общества, отношение к которой неоднозначно и часто противоречиво, и это противоречие отражается в развернувшихся дебатах о возможности признания теологии наукой и введения её в сферу научного знания. Данная дискуссия была инициирована письмом 10 академиков Президенту России В.В. Путину об опасности клерикализации общества [8].
Совокупность аргументов против включения теологии в список научных специальностей фактически сводится к двум основным тезисам, во-первых, теология по предмету и природе производимого ею знания не может претендовать на статус науки в современном смысле, во-вторых, признание теологии наукой нарушает принцип светскости государства.
Аргументацию первой линии можно условно разбить на два основных момента: 1) предметом теология есть учение о Боге; 2) как форма рефлексии теология весьма ограничена и не может выходить за рамки церковного вероучения [7]. Выход из этих рамок приравняет теологию к религиоведению, и делает её излишней как самостоятельную научную специальность.
Определимся с предметом теологии. Теологи рассматривают конкретную религию во всех ее аспектах – от самого факта религиозной жизни во всех ее проявлениях до догматов. Главное же отличие теологии от религиоведения заключается в том, что исследуя учение о Боге, теолог изучает и человека, который меняется благодаря живой вере. Теолог смотрит на религию изнутри – исследует ее преимущественно по ее собственным источникам. Для сравнения, религиоведы изучают религию, включая ее формы, прежде всего как феномен культуры в контексте мировой истории развития мысли. При этом и религиоведение, и теология равно являются предметными областями, то есть – конкретным научным, светским знанием. [10]
Предмет теологии не оставался неизменным. Фома Аквинат определял теологию как науку «о Боге и всех вещах в их отношении к Богу» [12], [13]: отсюда делают вывод, что она не может считаться наукой в современном смысле. У Аристотеля мы находим теологию как науку о высшем – «существующем самостоятельно и неподвижном» – сущем, как высшую, «предпочтительную», часть «умозрительного» знания, тождественную первой философии, «исследующей сущее как сущее» [1], [3].
В христианскую эпоху представление о предмете и месте теологии меняется. Климент Александрийский выносит богословие, понимаемое им как «изучение откровения», за пределы философии, так что «низшие науки приводят к философии, а философия ведет далее и приводит к богословию». [9]
Преп. Иоанн Дамаскин, в целом принимая аристотелевскую схему, включает теологию в структуру философского знания, но различает в знании о Боге то, что «всеяно естественным образом» и то, что «открыто через закон и пророков, а потом и через единородного Сына» [5].
Аверроистский кризис впервые в полноте обозначил серьезные проблемы взаимодействия философского и богословского знания. Преодолевая аверроизм, Фома Аквинский вводит различение естественной теологии как высшей умозрительной науки, scientia divina, – и богооткровенной теологии, «принадлежащей к священному учению», sacra doctrina. Первая предстает как философская пропедевтика для второй.
Однако это различение подвергается критике со стороны Дунса Скота, Оккама, Лютера, а позже со стороны Канта, позитивизма и экзистенциализма, где поднимается вопрос о самой возможности «науки о Боге», поскольку она обусловлена признанием возможности метафизического познания; применения философского категориального аппарата к библейскому свидетельству; единой универсальной sacra doctrina как гарантии общезначимости богословского знания. Во всех трех основных вариантах христианского богословия начиная с позднего средневековья происходит один и тот же, по существу дела, процесс размывания «естественного» философского фундамента богословского знания: из «науки о Боге» оно превращается в «науку о вере Церкви»[2].
Если же говорить о теологическом образовании, то можно выделить пропедевтические дисциплины, системообразующие и прикладные теологические дискурсы. К пропедевтическим можно отнести рациональную теологию, или апологетику в широком смысле, а также библиологическое, патрологическое и историко-церковное источниковедение. К системообразующим – догматическое богословие, нравственное, литургическое, каноническое право и герменевтическое богословие. К прикладным дискурсам можно отнести сравнительное богословие, а также катехетику, гомилетику, пасторское богословие и т.д. и другие дисциплины, соответствующие самым разнообразным потребностям церкви [11, c. 23].
Что касается второй линии аргументации, то здесь также нет однозначного понимания. С одной стороны, возникновение современной науки исторически связано именно с непосредственным влиянием католического богословия. «Современная наука исторически восходит ко многим христианским богословским положениям: о «бесконечности мира», о «разодушевленности природы», о «неразделенности мира на надлунный и подлунный и т.д.»,- отмечает А.Н. Павленко, ведущий научный сотрудник Института философии российской академии наук [11,19]
«Фундаментальные принципы физики, возникающие в XVII веке, были связаны с теологическими доктринами», - развивает эту мысль Н. Катасонов, заведующий кафедрой Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета [11, c. 50]
«Исторически не позитивизм или философский гуманизм, а религиозный взгляд на мир как разумно устроенный Творцом явился мировоззренческой методологической основой формирования классической новоевропейской науки от сэра Исаака Ньютона и далее», - утверждает Метлик И.В., заведующий лабораторией Института семьи и воспитания.
Таким образом, твет на второй вопрос, является ли теология наукой, соответствует ли она критериям научности, будет неоднозначен. Единой точки зрения учёного сообщества на проблему соотношения между научным и религиозным знанием, вопрос о том, где кончается наука и начинается ненаучное знание, пока нет. Часть ученых опирается на классические лапласовские представлениями XVIII века о науке, о критериях научности; другая часть ученых считает лапласовские представления устаревшими и в XX веке произошло переосмысление критериев научности, вплоть до того, что научным является то, что считает «научным» сообщество учёных [11, c.27].
На вопрос, является ли богословие наукой, даже в церковной академической среде нет однозначного ответа: «идёт дискуссия о месте и значении рациональности в предании церкви и духовной жизни. И это при всем том, что этот вопрос возник не вчера – ему 2000 лет», - говорит священник Владимир Шмалий, проректор Московской Духовной академии [11, c.20].
Тут проблема не столько теологии, сколько самого науковедения, потому что существует множество конкурирующих определений науки, которыми занимаются и философы науки, и представители многих междисциплинарных специальностей. К теологии неприложим классический комплекс всех требований строгой научности: логическая, формальная непротиворечивость; причинно-следственная связанность, системность знаний; принципиальная возможность опытной проверки получаемых знаний, теорий, гипотез (хотя бы потенциальная); объективность (интерсубъективность), независимость получаемых знаний от субъекта, конкретного человека. Именно комплекс требований, поскольку имеется и логическая непротиворечивость, и системность, но нет возможности объективной опытной проверки результатов познания, и они зависят от познающего субъекта. В этом отношении теология принципиально не отличается от философии, религиоведения, психологии, педагогики, искусствознания и т. д., любых других гуманитарных наук.
На вопрос о том, является ли философия наукой, большинство философов, ответит, что философия не является наукой, несмотря на то, что в ней и есть элементы науки. Кант сказал, что главными предметами философии являются Бог, душа и бессмертие. Та же ситуация и с богословием [11,c.49].
Первым христианским теологом по праву считается апостол Павел, признающий оправдание только верой (принцип «sola fide», в дальнейшем выдвинутый в качестве основополагающего в лютеранстве). Поскольку Бог - бесконечен и непознаваем, то любое человеческое доказательство бытия Бога и сама попытка его познания - невозможны, ибо конечный ум не может постичь бесконечное.
С этой проблемой столкнулись уже раннехристианские теологи - апологеты в своих попытках обоснования христианства: они пытались объяснить непонятное в христианской догматике через понятное, иррациональное, по существу, необъяснимое логически рациональным путем - то есть тем путем, которым идет наука. Результат оказался плачевным, о чем свидетельствуют попытки рациональных доказательств бытия Бога Аврелием Августином, Ансельмом Кентерберийским, Фомой Аквинским [13]. При этом сами богословы, конечно, представляют теологию наукой, более того, они провозглашают ее «царицей наук». Фома Аквинский утверждал, что некоторые истины Откровения, в том числе существование Бога, могут быть доказаны рационально, но в то же время он считал, что существуют сверхразумные истины, которые должны приниматься на веру. Последние недоказуемы ни средствами науки, ни средствами философии.
Второй основной аргумент касается нарушения принципа светскости государства. В этой аргументации можно также выделить две основные линии: 1) клерикализация общества; 2) профанация богословия.
Что касается клерикализации общества, то опасения, скорее всего, необоснованны, хотя бы потому, что по приведенной выше статистике религия и так играет значительную роль в жизни общества, и речь идет фактически только о формализации неформализованного, но объективно существующего процесса.
При том, что подавляющее большинство современных государств являются светскими, каждое из них является религиозно ангажированными. В каждом из них оформились определенные отношения между церковью и государством, наличие которых никак не сказывается на признании их светскости данных государств мировым сообществом. Можно условно выделить два основных типа таких отношений:
Отделение Церкви от государства понимается как маргинализация Церкви в перспективе более или менее скорого отмирания религии в целом (Франция, СССР).
Отделение Церкви от государства призвано обеспечивать религиозные права всех граждан без различия вероисповедания, учитывая реальную ситуацию религиозного плюрализма: государство берет на себя обязательства реального обеспечения религиозных прав граждан, включая не только право на исповедание/неисповедание религии, но и право на получение религиозного образования и на занятия соответствующей научной деятельностью (Германия, скандинавские страны) [2].
Проблема этой формализации в поликонфессиональной стране – отдельный вопрос.
Кроме того, практике отождествляются понятия «светский» и «атеистический», а также «атеистический» и «объективно-научный» (в отношении изучения религиозного феномена). «Светскость» общества означает управление на основе гражданских, не религиозных норм; решения государственных органов не имеют религиозного обоснования, и отделение церкви совсем не означает ее уничтожение.
Более того, существует конфессиональная привязка теологии и, несмотря на то, что в специальных областях богословского знания – литургике, патрологии, библеистике и др. – исследования ведутся учеными разной конфессиональной принадлежности [6], в ряд учебных заведений по специальности «теология» невозможно поступить, если вы не придерживаетесь определенного вероисповедания.
Не существует мировоззренчески нейтральной ни одной науки: «История – это политика, опрокинутая в прошлое» (М. Н. Покровский), теория Ч.Дарвина, теория относительности патентного чиновника Энштейна, физиолог Павлов И.П. и т.п.
Однако ценностные основания присутствует в этих науках имплицитно и не всегда явно выражено, в то время как в философии и богословии аксиологическое содержание является ведущим. Но если в обществе признается мировоззренческое разнообразие, свобода вероисповедания, то никакого единого общезначимого мировоззрения в нем просто не может быть. Хотя для государственной машины идеалом является одна монотеистическая религия, одна система ценностей, один тип мышления и т.п.
Популяризация теологии может иметь своим результатом её профанацию. О профанации богословия беспокоятся, в первую очередь, в самой церковной среде. Дело в то, что государственное признание теологии, происходящие. Здесь высказываются опасения, что такое признание повлечет за собой подчинение церковного знания светским стандартам и, как следствие, его обмирщение [2].
Конечно, в рамках одной статьи невозможно подробно рассмотреть такое сложное, системное и многоплановое явление, как введение теологии в науку. Ниже приведены еще ряд тезисов pro et contra введения теологии в научную сферу:
Признание теологии является необходимым условием конкурентоспособности российского гуманитарного знания. Причем в мировой практике неоспоримо присутствует убеждение, что теология, философия, история и классическая филология составляют фундамент национального гуманитарного образования. И они не могут быть заменены друг другом. В Европе университетская теология развивается с 1136 г. (открытие Пьером Абеляром школы на холме св. Женевьевы).
Введение в школах курса «Основы религиозных культур и светской этики» требует подготовки учителей и преподавателей в высшей школе. Однако, интегрируясь в систему образования, Церковь, сама того не желая, провоцирует на себя мощную волну. Люди, далекие и от науки и от веры, опасаются, что под видом заботы об образовании идет клерикализация. Надо понимать, что на дворе не 16 век, и секуляризация образования – свершившийся факт [10].
Опыт защит богословских диссертационных работ в религиоведческих диссертационных советах неудовлетворителен, так как во многих случаях требуется выхолостить собственно теологическое содержание работы и наполнить ее философским. По целому ряду тем теологические работы вообще не могут быть поданы в религиоведческие диссертационные советы, поскольку в последних нет соответствующих специалистов [11, c.100].
Монотеистические религии, по сути, агрессивны и нетерпимы. «Развитие поликонфессионального теологического образования будет способствовать… преемственности в области образовательных и научных традиций, выработанных традиционными конфессиями…; препятствовать распространению псевдо-христианских сект, исламского фундаментализма и других антигосударственных и антиобщественных объединений». [11, c.9]. Похожие высказывания представителей христианства встречаются часто, что наводит на мысль о стремление насильственной христианизации неохваченной паствы, возрождение в современном варианте «крестовых походов». Это отмечено и в «письме академиков»: «Разве можно так презрительно относиться к другим конфессиям? Не напоминает ли это православный шовинизм? В конце концов, неплохо было бы церковным иерархам задуматься, куда приведет такая политика: к консолидации страны или к ее развалу?» [8].
Хорошая идея должна быть еще и хорошо реализована, а то будет как всегда… «Курьезная история случилась в Тюмени весной 2008 года. Некая преподавательница местного вуза прочла лекцию якобы по основам православной культуры. В лекции содержалось множество фактических ошибок, искажающих вероучение и позицию Русской православной церкви по отношениям к иным конфессиям. Например, лектор заявила, что католическая церковь «не имеет благодати и в ней нет спасения». Протестантов она отнесла к «псевдохристианам». Ислам назвала «лжеучением», а иудеев обвинила в использовании крови христианских младенцев. Кто-то из слушателей не поленился расшифровать данную лекцию, вывесить ее в Интернете и разослать по заинтересованным организациям. Естественно, что правозащитники и представители всех упомянутых в лекции религий выразили крайнее возмущение, а содержание лекции было экстраполировано на весь проект преподавания православной культуры в школах с выводом: этот предмет будет сеять нетерпимость, экстремизм и межрелигиозную рознь и вражду. Представители еврейской общины России заявили: нет сомнения в том, что случаи подобного безумного преподавания станут далеко не единичными, а будут только нарастать в дальнейшей перспективе» [11, c. 64-65].
В заключении хочется отметить, что как у сторонников, так и у противников введения в образовательную программу теологии достаточно серьезные аргументы. «Успокаивает» только то, что эти аргументы не интересуют авторов данного проекта, ученых никто не слушает. Потому все эти рассуждения касаются лишь осмысления последствий уже проводимой государством политики, и ее возможные последствия для общества. И чем больше будет качественных идей у вынужденных участников этого процесса в обоих лагерях, тем более четко можно будет спрогнозировать эти самые последствия, как для дальнейшего развития науки, так и общества.
Литература
1. Аверинцев С.С. София – Логос. Словарь. Киев. 2006.
2. Антонов К.М. Теология как научная специальность Вопросы философии: научно-теоретический журнал. - М.: 2012г. №6. С.73-84.
3. Аристотель. Сочинения в четырех томах. М., 1975.
4. Верю – не верю//http://www.kommersant.ru/doc/1997068, 27.08.2012
5. Иоанн Дамаскин, преп. Источник знания. М., 2002.
6. Небольсин А.С. Конфессиональность в изучении Откровения Иоанна Богослова и задачи православной науки / http://pstgu.ru/faculties/theological/events/2010/05/11/21156/ (14.05.2010)
7. Овсиенко Ф.Г. Сферы изысканий религиоведения и теологии и специфика постижения ими рассматриваемых объектов // Религиоведение. 2004. № 2. С. 116–130.
8. Письмо 10 академиков Президенту России В.В. Путину - Политика РПЦ МП: консолидация или развал страны// http://forum.academ.org/index.php?showtopic=217645
9. Скворцев К. Философия отцов и учителей Церкви (период апологетов). Киев, 2003.
10. Теология в ВУЗах: реальность и опасения //http://www.pravmir.ru/teologiya-v-vuzax-realnost-i-opaseniya/#ixzz3Gm5jymlk
11. Теология в системе научного знания и образования. Материалы слушаний в Общественной палате Российской Федерации. – М.: Изд. Общественной палаты Российской Федерации, 2008.