Школа классического правления "АВОСЬ"

АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КОММУНИКАЦИОННЫХ БАРЬЕРОВ, ИЛИ О КОНФЛИКТАХ ОТЦОВ И ДЕТЕЙ 

 

 

В настоящее время возникает много барьеров в коммуникации (семантических, невербальных, стратовых, гендерных и т.п.). При всем многообразии этих препятствий они являются атрибутивных свойством коммуникационного процесса, так как стороны этого процесса характеризуются различными ценностями. При наличии единой цели «передача информации» превращается в «общение».

 

 

Таким образом, одна из ключевых системообразущих причин коммуникационных барьеров – аксиологическая, определяющая конечную цель (миссию) субъекта. Ценности формируют направление воли человека, воля определяет его мышление, мышление определяет речь человека. Мышление и речь реализуются с помощью языка, таким образом, формируя базовые единицы языка можно влиять на мышление человека, определяя его мировосприятие.

 

Этот процесс начался в России с Кирилла и Мефодия. Монахи Кирилл и Мефодий взя­ли за основу издревле существо­вавшую у славян «Буквицу», состоящую из 49 букв, убрали 5 букв (поскольку в греческом языке не было этих звуков), четырём буквам дали гре­ческие названия для того, чтобы перевести христианские богослужеб­ные книги с греческого на «авторский новояз». Далее Ярослав Мудрый убрал еще одну букву, осталось сорок три, а Петр I сократил до тридцати восьми. Николай II до тридцати пяти, и, наконец, нарком образования молодого большевистского правительства Луначарский до тридцати трех букв. Этот процесс привел к сужению сознания.

 

Кроме того, каждая буква «Буквицы» несла некий образ, а учебник «Образарь» учил сложению образов, то есть словообразованию. Да и сама древнеславянская буквица построена по определенному повествованию. «Аз», «Бог», «Веди», «Глаголь», «Добро», «Есть», «Жизнь» и т.п., то есть Аз (человек) ведающий (знающий) бога глаголит (говорит) добро, сохраняя и продолжая жизнь. И так все сорок девять букв складывались в целостное повествование. Таким образом, в процессе изучения азбуки формировалось мышление детей. О каком конфликте отцов и детей в этом случае можно говорить?

 

Образную славянскую азбуку заменили фонетическим алфавитом. Луначарский ввёл вместо образов фонемы и язык стал безОбразным, то есть безобрАзным. Тем самым порвали связь между словом и процессом или событием, им обозначаемым. Одно слово стали использовать для обозначения различных процессов или явлений, и несколько слов для обозначения одного явления или процесса. Например, слово «мир», можно было ранее написать в семи вариантах: миръ – означало состояние без войны, мiръ – Вселенная и вселенские порядки, мïръ – под этим словом понималась «Община», Мvръ – благовонное масло, Мᴂръ – мера времени, описывались какие-то временные порядки, временные события, Мĩръ – неизведанная вселенная, Мīръ – счастье и благополучие. Представим, что на заборе написано «Миру – Мир». Что это означает? Состоянию без войны – состояние без войны? Вселенским порядкам – благовонное масло? Мере времени нужна община? Или община нуждается в благовонном масле? Или название произведения Л.Н.Толстого «Война и мïръ» имеет совсем другое значение,  чем современное его написание «Война и мир». Как видно из приведенного примера – образ потерян. Приведем еще несколько «расшифровок»:

 

«кънига» состоит из следующих образов: «кън» – высший устой, «и» – союзная форма, «га» - путь;

«радуга» включает в себя следующие образы: «ра» - свет, сияние, «ду» - два и более, «га» - путь;

«гордость»: старое слово «горЕ» - верхнее, вышнее, образ буквы «добро» (д) – накопление, множенье, а «ость» - основа, ось. Таким образом, образное толкование дает нам следующий смысл слова: «основа накопления вышнего (горнего) добра»;

«гордыня»: к указанному выше добавим «ыной» – чужой, чуждый не нашего бытия. Гордыня – «накопление вышнего чуждой нам формы»;

постъ – полное очищение собственных телес.

 

Фонетическое прочтение буквиц не дает доступа к пониманию информации (смыслообраза), заложенного в читаемый текст. Фонетическое прочтение – это лишь звуковое обозначение читаемых символов, дающее нам бытийное понимание текста и ничего более. Читая фонетически, мы, как бы, скользим по поверхности информационного массива, воспринимая его поверхностно, как бы на ложе, потому и восприятие процессов людьми ложно (старый смысл слова «ложь» не обман, а поверхностное понимание, на ложе). А когда восприятие процессов ложное, то и все становится с-лож-ным, в том числе и коммуникация.

 

Более того, в процессе профанации языка убирались положительные формы (негоже – гоже, нерадивый – радивый, нельзя - льзя), носовые гласные переводились в неносовые, были искажены склонения и ударения, искажена фонетизация (например, “разсказ” поменяли на “рассказ”, “разсыпаться” на “рассыпаться”, “возжи” на “вожжи”, «безславный» на «бесславный» и т. п.) и т.д.

 

Все эти инновации в языке привели к тому же, к чему привело Вавилонское столпотворение после разрушения очередной древнейшей библиотеки в Вавилоне.

 

Если обобщить все описанные выше тенденции, то можно сделать следующий вывод: наши деды разговаривали на образном языке и главной ценностью считали жизнь (все остальные ценности вторичны); наши отцы разговаривают на советском безОбразном языке и главная ценность – строительство коммунизма, даже ценной жизни (жизнь вторична); наших детей учат, вернее уже почти не учат в школах, и они разговаривают на том языке, который транслируется по ТВ и Интернету, некий интернациональный вариант (типа эсперанто), который полностью оторвет их от своих корней и лишит возможности познать весь огромный пласт национальной культуры и, поскольку это лишает их жизнь смысла, главной ценностью становится наиболее понятное для тех, кто лишен знаний своих предков, – личное обогащение, как критерий успешной и «правильной» жизни. И это тоже ценность, правда уже не нашего бытия.

 

А как только личное обогащение становится главной целью, то все остальные воспринимаются как помеха и препятствие (так как тоже стремятся к своему обогащению), потому и общение (общее, община) превращается в коммуникацию (передача информации) на фоне постоянной конкуренции и стресса.

 

В этом случае говорить о конструктивном конфликте между тем, кто направляет свои силы не сохранение и продление жизни, тем, кто строит светлое будущее, и тем, кто паразитирует на остальных ради личного обогащения, как минимум недальновидно. Как впрочем, и между теми, кто стремится к личному обогащению. Только самая общая цель – продолжение жизни путем создания наилучших условий для этого («светлого будущего»), критерием чего является благополучие каждого, превратит коммуникационные барьеры при передаче информации в ступеньки общего пути к единым ценностям, не навязанными политической конъюнктурой (типа толерантности, общечеловеческие ценности, культ золотого тельца и т.п.), а существующим изначально.